Чернобыль: адрес мужества

В. Жуковский, В. Иткин, Л. Черненко

Сообщаем подробности

Специальные корреспонденты ТАСС Владимир Жуковский, Владимир Иткин и Лев Черненко передают из района Чернобыльской АЭС.

Испытание

С пометкой «срочно» пришла телеграмма в адрес партийной организации Чернобыльской атомной электростанции. «Прошу телеграмму считать моим заявлением о приеме в партию. Хочу быть в первых рядах борцов за счастье людей, за мир на земле, хочу быть коммунистом. Александр Ювченко».

Она была отправлена из Москвы, из клиники, где лечится сейчас оператор реакторного цеха. Когда секретарь парткома АЭС С.Парашин зачитал это заявление и, как того требует Устав КПСС, предложил коммунистам охарактеризовать своего товарища, слово попросили многие. Ювченко хорошо знает свое дело, творчески относится к нему, автор многих интересных новшеств. А когда пришла беда, с особой силой проявились его воля, энергия, отвага. Станцию он покинул лишь тогда, когда силы оставили его.

– Кто за то, чтобы принять Александра Петровича Ювченко в члены партии?

Председателю собрания не пришлось считать голоса.

– Принят единогласно.

Припятский горком Компартии Украины утвердил решение собрания. Сегодня утром в Москву ушла телеграмма: «Дорогой Александр Петрович вы единогласно приняты в члены Коммунистической партии Советского Союза. От всей души поздравляем вас. По поручению коммунистов первый секретарь Припятского ГК КПУ А.Гаманюк».

В этот же день в члены КПСС были приняты мастер отдела техники безопасности АЭС С.Пичугин и дежурный дозиметрист Б.Сабирьянов. Собрание проходило сразу после выступления по Советскому телевидению Михаила Сергеевича Горбачева. С особым вниманием слушали Генерального секретаря ЦК КПСС чернобыльцы. Ведь это о них шла речь, это они сегодня на переднем крае. Опираясь на помощь всей страны, ведут самоотверженную борьбу с вырвавшимся из-под власти человека атомом.

Вот строчки из стенограммы открытого партийного собрания на Чернобыльской АЭС:

В.В.Грищенко, начальник реакторного цеха номер 2:

– Мы особенно ясно понимаем важность высказываний М.С.Горбачева о том, что в условиях развития научно-технического прогресса вопросы надежности техники и ее безопасности приобретают первостепенное значение. В этом вопросе, действительно, необходимо углубленное сотрудничество всех стран в рамках МАГАТЭ.

Г.А.Прошкин, мастер электроцеха АЭС:

– В выступлении Михаила Сергеевича Горбачева с особой сидой подчеркнута мысль о том, что мы впервые реально столкнулись с такой грозной силой, которую представляет собой даже мирный атом, вышедший из-под контроля. А что говорить об угрозе, исходящей от военных атомных арсеналов. Поэтому мы поддерживаем предложения Генерального секретаря ЦК КПСС о необходимости поэтапной ликвидации ядерного оружия. В эти дни на станции делается все для того, чтобы ввести ее в строй и обеспечить в последующем безаварийную ее работу.

С.С.Юхневич, сварщик цеха централизованного ремонта АЭС, член ВЛКСМ:

– Мы убедились, насколько губительными могут быть последствия заражения. Заботой о чистоте планеты проникнута новая мирная инициатива советского руководства, объявившего о продлении моратория на ядерные испытания до 6 августа.

Многое зависело от правильной научной оценки происходящего, так как без этого нельзя было бы выработать и применить эффективные меры по борьбе с аварией и ее последствиями, подчеркнул в своем выступлении по Советскому телевидению М.С.Горбачев. Эту задачу вместе с крупнейшими учеными страны решает и Академия наук УССР.

– Сразу после аварии на Чернобыльской АЭС Институт ядерных исследований АН УССР организовал регулярный контроль радиационной обстановки, – сказал корреспондентам ТАСС президент Академии наук УССР академик Б.Патон. Затем при участии ряда других научных коллективов был создан специальный контрольно-измерительный комплекс. Начала действовать оперативная комиссия президиума АН УССР, которая решала и первоочередные вопросы, и долговременные задачи. Были установлены тесные контакты с министерствами здравоохранения, геологии, мелиорации и водного хозяйства, жилищно-коммунального хозяйства, Госкомгидрометом.

– Беда заставила нас совершенно иначе подойти к организации работы научных коллективов и их взаимодействию с другими ведомствами, – отметил Б.Патон. – Осуществляются только действительно реально выполнимые предложения. В первую очередь контрольно-измерительный комплекс оказал помощь предприятиям по дозиметрии молока и молочных продуктов. Особое внимание было уделено водоснабжению Киева и ряда населенных пунктов области. В эту работу существенный вклад внесли институты геологических наук, геохимии и физики минералов, биологии южных морей АН УССР. Меры направлены на то, чтобы питьевая вода осталась чистой, чтобы уберечь от загрязнения реки и водоемы. Для этого уже реализуются предложения по созданию оперативного мониторинга поверхностей и подземной гидросферы реки Днепр. Делается все возможное, чтобы эта прекрасная река и впредь радовала всех своей красотой и чистой водой. Предполагается постоянное слежение за ее состоянием. Параллельно решаются и вопросы создания искусственных геохимических барьеров на пути миграции радионуклидов. Такие барьеры будут создаваться на реке Припять и Киевском водохранилище. Данные, полученные учеными-гидрогеологами, геохимиками, радиобиологами, все больше убеждают нас, отметил президент, что при своевременной реализации предлагаемых мер население Киева и других приднепровских городов будет обеспечено чистой питьевой водой.

Хочу отметить, подчеркивает ученый, наши химики в кратчайшие сроки разработали предложение по осуществлению при необходимости фильтрации и очистки питьевой воды из Днепровского водозабора.

Большой объем работы нам предстоит выполнить по восстановлению радиационно загрязненных сельскохозяйственных угодий. Здесь и механическая обработка, и обоснование применения уже известных и выведение специальных сортов растений, обладающих свойствами обезвреживать вредные элементы и очищать почву от загрязнения. С другой стороны, нужны растения, не извлекающие опасных элементов. Они будут идти в корм скоту и использоваться для получения пищевых продуктов. Эти меры позволят возродить земли в районе Чернобыльской АЭС, вернуть им жизненную силу.

– Для ликвидации последствий аварии мобилизованы мощные силы всей страны – и производственные, и научно-технические, – сказал в заключение Б.Патон. – Но главная сила – это советский характер, который ярко проявился в этом испытании.

Все советские люди, каждый на своем рабочем месте помогают Чернобылю. На полную мощность вывели пять действующих энергоблоков энергетики Трипольской ГРЭС под Киевом. Это сделано для того, чтобы потребители не ощущали нехватки электроэнергии, из-за остановки агрегатов в Чернобыле. Ремонтники обязались досрочно сдать и еще один блок ГРЭС. В свой выходной донецкие горняки из бригады депутата Верховного Совета УССР И.Манекина с шахты имени А.Ф.Засядько решили отложить отдых, спуститься под землю и отработать сверхплановую смену. Шахтеры Донбасса уже отправили пострадавшим от аварии десятки тысяч рублей. Свыше пятисот трудовых коллективов Запорожской области перечислили в фонд ликвидации последствий аварии 214 тысяч рублей. Проявлениями человечности, подлинного гуманизма, высокой нравственности назвал это в своем выступлении Михаил Сергеевич Горбачев.

– Люди привыкли к угрозам зримым, к опасностям ощутимым, а теперь весь, насчитывающий тысячелетия опыт, вдруг оказался непригоден. Мы впервые столкнулись с новой силой, с невиданной и таинственной – ядерной энергией, вышедшей из-под контроля, – сказал корреспондентам ТАСС первый секретарь правления Союза писателей Украины Павло Загребельный. – Не стану скрывать: тревога наша была великой. Но еще большими были спокойствие и уверенность. Весенний Киев праздновал Первое Мая, под его цветущими каштанами участники велогонки Мира проводили первые этапы соревнования, иностранные туристы знакомились с древностями нашего тысячелетнего города. А в то же время тысячи киевских водителей день и ночь работали в зоне бедствия, на киевских заводах срочно изготавливалось оборудование для борьбы с аварией и ее последствиями, каждый думал о том, чем помочь, как уменьшить боль. Только ли Киев и киевляне, только ли Украина? Нет, вся страна. Ученые Москвы и Ленинграда, специалисты, работавшие на других атомных, тысячи добровольцев – все готовы были помочь делом, советом, личным участием.

Кое-кто за рубежом спекулирует на нашем несчастье. Недруги кликушествуют: Киев отравлен, вся Украина отравлена, везде паника, все убегают. Народ со своей земли не убегает. Он борется за нее, защищает, спасает.

Чернобыльская авария больно затронула советских людей. Боль эта особо тяжела здесь, в Киеве, сказал в заключение писатель. И тем более острым должно быть здесь чувство великой ответственности, ибо только оно может приносить уверенность и надежду.

Геройские парни

12 часов длится сейчас рабочая смена на Чернобыльской АЭС. Нам разрешили пробыть там один час. Но об этом позже.

А утром корреспонденты ТАСС вновь поднялись на борт вертолета Ми-8. До этого, в первые майские дни, мы были отчасти помощниками летчиков, которые в сложнейшей технической и радиационной обстановке забрасывали огнедышащий кратер реактора четвертого блока АЭС песком, свинцом, глиной, бором. Сейчас эта работа позади. Сейчас у вертолетчиков другие задачи.

С площадки, на которой у Чернобыля базируются винтокрылые машины, поднимаются в небо Ми-6, неся на борту груз аналогичный, но для других целей.

Кратер реактора уже надежно запломбирован пробкой весом пять тысяч тонн. И все же плотность ее не везде одинакова. Ведь сбрасывать мешки в пакетах приходилось с высоты двести метров. Промахов не было. Но по всей площади грузы ложились неодинаково. Вот и получились более или менее плотные места, через которые еще возможен выход радиации. Пусть даже теоретически. Ученые и летчики предложили не бросать, а укладывать мешки на утонченные места. Делается это с помощью специальных парашютных фалов. Пакеты крепятся на них с вертолетов. Когда машина выходит на цель, она зависает над нужной точкой. Опускают груз, и фал отцепляют. Попадание предельно точное. После такой заделки наступил следующий этап – укладка на кратер свинцовой дроби. Мелкий свинец раскатывается по всей поверхности пробки, заделывая поры.

Выполнив задачу, вертолеты быстро покидают объект и в целях безопасности, и чтобы вновь взять груз и разгрузиться над реактором. Мы же сейчас вместе с экипажем Ми-8, который возглавляет капитан Ю.Прокопьев, выполняем совсем другую задачу. Рядом с нами старшие лейтенанты П.Судаков и Ю.Анисимов. Наша цель – взять пробы воздуха на радиоактивность над самым кратером и провести аэрофотосъемку четвертого блока и всей станции.

– Сегодня радиация снизилась почти в четыре раза, – с удовольствием констатирует капитан Прокопьев. – Это всего за три дня. Загоняем-таки джина в бутылку.

Но до окончательной победы еще далеко. Ох, как далеко. Из десятков, а может быть, и сотен малых побед будет сложена одна большая победа. И в этом здесь никто не сомневается.

…Вот и приблизился час, когда нам разрешили отправиться на станцию. Маршрут этот строго определен. Санитарный пункт. Смена одежды. Газометрический [!] контроль. Меняется транспорт. Теперь – движение на бронетранспортерах. Меньше радиационная опасность, быстрее путь.

Сегодня на первом, втором и третьем блоках в смене около пятидесяти человек, не считая ремонтников. У пульта управления снимают параметры работы реакторов. И хотя они заглушены, но атомная станция даже в таком состоянии продолжает жить. И нужно ежеминутно наблюдать за ее состоянием. Следить за тысячами приборов, которые продолжают исправно информировать специалистов о настроении «успокоенных» исполинов. Операторы – у центрального щита станции. Свои заботы у службы водного хозяйства. Ведется качественная водоочистка – чистая вода необходима и сейчас. Люди трудятся спокойно, на вопросы отвечают улыбаясь. Главное слово, которое слышали в ответ, – «нормально». Узнали, что есть здесь пять женщин. Они оказались незаменимыми на телефонном коммутаторе, на пульте водоочистки и специализированной прачечной. Оживленнее стало и на самой территории станции. Одна за другой, через каждые несколько минут, хоть сверяй часы, подходят к четвертому блоку машины с бетоном, снуют бронетранспортеры.

Беда, случившаяся здесь, сблизила всех, кто сейчас на станции. Мы видели здесь министров, ученых с мировым именем, военачальников. Вопросы решаются оперативно, ответственно. Здесь рассуждают так: «Да, рискованно. Да, опасно – радиация, но делать-то надо». И делают. За дни, прошедшие после 26 апреля, проведена гигантская работа, благодаря которой и удалось локализовать источник опасности, решить вопросы огромной технической сложности, которые до Чернобыля никто никогда в мире не решал. Мы видели здесь уникальные машины, автоматы-манипуляторы, работающие без людей в экстремальной обстановке. Но мы еще раз убедились в истине: никто и нигде не заменит человека [1]. Какой бы технически совершенной ни была машина, ее никогда не удастся наделить такими чертами человека, как самоотверженность, мужество, героизм.

…Нет сегодня на смене заместителя начальника реакторного цеха номер три А.Кедрова. Он в Москве. Те, кто сейчас стоит у пульта управления станции, направили инженера в столицу, чтобы от всех их, от друзей и товарищей, сказал прощальное слово начальнику смены четвертого блока Александру Акимову, оператору центрального зала блока Анатолию Кургузе. Они скончались от ожогов и радиоактивного облучения. Эти парни до конца выполнили свой долг. Их любили здесь. Опытного инженера и совсем еще молодого оператора. На их место работы не пришли новые люди. Смена сама выполняет то, что входило в круг их обязанностей. И не потому, что в таких условиях заменить опытный персонал не так-то просто, а потому, что эти люди были свидетелями трагедии, они сами прошли через этот ад, они стоят многого. И так же, как один обстрелянный солдат на войне зачастую стоит ста новичков, так и здесь. Эти люди не уходят на покой: здесь их фронт, здесь их передовая, здесь они потеряли товарищей, здесь будут стоять до конца, до победы.

Так случилось, что именно на эту смену, которая испытала на себе ужас первой трагедии, выпало еще одно испытание, от которого зависело многое на станции. После аварии, когда был сбит огонь, реактор раскалился. Он оказался как бы в подвешенном состоянии, имея под собой так называемый бассейн-барбатер, который в результате разрушений трубопроводов охладительной системы наполнился водой. Чтобы ограничить воздействие радиации сверху, как уже известно, реактор запломбировали гигантской пробкой из песка, свинца, доломита, бора и других материалов. А это – дополнительная нагрузка. Выдержит ли ее раскаленный реактор? Если нет, то вся махина рухнет в воду. А тогда? – Никто и никогда в мире не давал на такой вопрос ответ, что может произойти. А здесь его дать нужно было немедленно.

Потребовалось срочно узнать о количестве воды в бассейне, установить ее радиоактивность, решить, как отвести ее из-под реактора. В кратчайшие сроки эти вопросы были решены. Сотни пожарных машин участвовали в этой операции, отводя воду в специальное безопасное место. Но успокоенность не наступила – вода в бассейне оставалась. Выпустить ее оттуда можно было только одним путем – открыть две задвижки, которые были под слоем радиоактивной воды. Если к этому добавить, что в бассейне-барбатере, похожем на огромную ванну после аварии, была кромешная темнота, если подходы, ведущие к нему, узки и также темны, а вокруг высокий уровень радиации, то станет понятно, на что должны были идти люди, которым предстояло выполнить эту работу.

Они вызвались сами – начальник смены Чернобыльской станции Б.Баранов, старший инженер управления блоком турбинного цеха номер два В.Беспалов и старший инженер-механик реакторного цеха номер два А.Ананенко. Роли распределились так: Алексей Ананенко знает места задвижек и возьмет на себя одну, вторую покажет Валерию Беспалову. Борис Баранов будет помогать им светом.

Операция началась. Всех троих облачили в гидрокостюмы. Работать предстояло в респираторах.

Приводим рассказ Алексея Ананенко:

– Обдумали заранее все, чтобы не мешкать на месте и уложиться в минимальное время. Взяли дозиметры, фонари. Нам сообщили о радиационной обстановке как над водой, так и в воде. Пошли по коридору к бассейну-барбатеру. Тьма кромешная. Шли в лучах фонарей. В коридоре тоже была вода. Где позволяло пространство, двигались перебежками. Иногда пропадал свет, действовали на ощупь. И вот чудо – под руками заслонка. Попробовал повернуть – поддается. От радости аж сердце екнуло. А сказать-то ничего нельзя – в респираторе. Показал Валерию другую. И у него поддалась задвижка. Через несколько минут послышался характерный шум или плеск – вода пошла.

Вот так рассказывал о том, что произошло, 27-летний Алексей Ананенко. Мы же добавим, что за этой операцией следила вся Чернобыльская АЭС, все члены правительственной комиссии, и следила Москва…

Они и сегодня на смене. Они скромны, смущаются проявленным к ним вниманием. А так хочется заключить их в объятия и от всей души сказать; «Пусть сопутствуют вам счастье и удача, удивительные парни с Чернобыльской атомной».

Труд, 1986 г., 16.05, № 114 (19861).

[1] Невже не можна винайти якийсь шапкомет, щоб закидати ворога шапками без втручання людини ?

Перша частина статті передрукована: «Испытание на крепость» під 16.05.1986 р. Друга частина статті стала основою статті «На пьедестале – сила духа» під 21.05.1986 р.