Солнце утопленников

Н. А. Маркевич

В Каневе Днепр разливаясь, волнуясь,

Течёт по песку голубою струёй;

Там горы раздвинуты длинной грядой.

Гордым Днепром отражённый, рисуясь,

Высоко поставлен блистающий храм,

И избы в долину сбегают к волнам.

В знойное лето нам влага отрадой.

Туда, где сверкает струя на песке,

Выходят из города девы к реке,

Волны манят из роптаньем, прохладой,

Их грудь обнажится с лебяжьей спиной,

Едва остальное сокрыто волной.

День был однажды пылающий, знойный.

Угас он, и вышла в тумане луна,

Корона из звёзд над луною видна…

Днепр, утомлённый волной беспокойной,

Уж стал засыпать, и текучий кристалл

Всё небо с огнями в себе отражал.

Пламенным днём истомлённые члены

Красавицы ночью пришли освежить.

Едва лишь успели одежду сложить, –

Днепр разыгрался и брызгами пены,

Как будто в восторге от их белизны,

Играет серебряным ликом луны.

Волны под девами с блеском трепещут,

Их локоны вьются, их очи горят,

С кудрей распустившихся брызги летят,

Руки раскинуты, ноги их плещут,

Иль встав из воды, от колен в наготе,

Как будто не верят своей красоте.

Вдруг в глубине как бы топот раздался,

И Днепр, раскачавшись, высоко восстал;

За валом катился запененный вал,

К берегу быстро последний примчался,

Разбился и лёг как окоп городской,

И бросились на берег девы толпой.

Что ж им явилось? Страшилищным строем,

Поднявшись по пояс из шумных валов,

Днепром поглощённых толпы мертвецов,

К ним принесённые с плеском и воем,

Продрогнув от хлада в речной глубине,

Выходят погреться на бледной луне.

Небо и зелень нам очи лелеют;

Живые, мы слышим роптанье лесов,

Под листьями звонкую трель соловьёв;

Месяца луч нас туманный не греет,

Мы воздухом дышим, и в мире земном

Мы в розовом свете под солнцем живём.

Там под ревущей речною волною,

Под пеной, на дне, среди каменных глыб,

В жилище и пьявиц и гадов и рыб,

Хладно, покрыто всё пурпурной мглою,

И будто бы к солнцу, к сиянью луны

Утопленник жадно спешит из волны.

Страшно недвижные очи глядели,

И руки и ноги окрепли в волнах,

Клочками слипались власы на главах,

Лица, наполнясь водой, посинели;

Из уст растворённых, ушей и ноздрей

Струи водяные лились как ручей.

С воплем и ужасом девы оттуда

В дома побежали смятённой толпой.

Им виделся долго утопленных строй,

Вовек не забыли столь дивного чуда,

И ввек под сиянием лунных лучей

Они не купались в прохладе ночей.

Примечания Н. А. Маркевича

Солнце утопленников есть луна. При лучах нашего солнца им было бы жарко после подводного холода. Они греются при месяце [см. Подснежник, 1829 г., с. 84].

Место, в которое я переношу происшествие, Канев, есть место восхитительное видами. От Переяслава верстах в 30 над Днепром, имеет перевоз и порядочную гимназию. Это прежде был город хороший и древний; уже в 11 столетии упоминается об нём. Недалеко оттуда Екатерина 2-я имела свидание со Станиславом Августом. Теперь он числится местечком Киевской губернии, Богуславского уезда, и стоит при самом устье Каневки, впадающей в Днепр.

По изданию: Маркевич Н. А. Украинские мелодии. – М.: 1831 г., кн. 1, с. 24 – 26 (текст), 118 (примечания).